Тот самый Веник из «Папиных дочек» уже давно не тот. Теперь это взрослый привлекательный и мудрый мужчина, с которым приятно поговорить. Мы и поговорили. Про актерскую долю, любимых «девок» и новый сезон популярного сериала.
— Филипп, продолжение «Папиных дочек» оказалось успешным, и только что закончились съемки нового сезона. Нет ощущения, что от роли Веника вам никогда не убежать?
— А я и не стремился убежать от этого персонажа. Я убегал от образа мальчика-ботаника. От этого мне удалось благополучно избавиться. А то, что я вернулся к исполнению роли сильного, накачанного, красивого и успешного мужчины, отца четверых детей, — это для меня большой подарок. Если бы от меня требовалось быть прежним Веником — кудрявым мальчишечкой в очечках, то это было бы издевательством надо мной и над моими профессиональными качествами. Но, как видите, теперь у нас совсем другая история. Другой ракурс и другой персонаж, несмотря на то, что он все так же зовется Веником.
— Судя по всему, вы прекрасно ладите со своими сериальными дочками. Как это получается при отсутствии родительского опыта в жизни?
— У меня есть ключ к детским сердцам. Мне папа и мама всегда говорили, что надо просто любить детей. Слушать внимательно, что они говорят. И уважать их как взрослых. Мне кажется, что это основной ключ к взаимопониманию — любовь и уважение. А я своих девок из новых «Папиных дочек» очень люблю. Они очень талантливые! Все разные, но каждая интересна по-своему. И вот эта безграничная энергия и взаимообмен любовью очень помогает нам весело проводить время и делать крутой контент.
— Есть мнение, что сейчас наши сериалы вышли на очень высокий уровень и в некотором смысле выигрывают у голливудских. Вы с этим согласны?
— Это правда. В чем проявляется?.. В том, что у нас нет специфической повестки, которой сильно загадили западное кино и телевидение. Там огромное количество ограничений и обязательных вводных, которым необходимо следовать, чтобы хоть что-то снять. При Трампе теперь, может, что-то изменится, но до сих пор было именно так. Поэтому самые крупные кинодома типа «Марвел» или «Дисней» постоянно проваливались, получая миллиардные убытки. Потому что никто это смотреть не хочет. Вместо дружбы, любви и взаимопонимания зрителям подсовывают что-то другое. Неинтересное. У нас, к счастью, этого нет. Поэтому люди творческие свободны в своем самовыражении. Сейчас рынок очень большой и можно делать что угодно. Главное — чтобы это было талантливо. А талантами русская земля полнится. У нас фантастические операторы, потрясающие режиссеры — и молодые, и немолодые. У нас есть гениальные сценаристы. Поэтому иногда включаешь случайно какой-нибудь платформенный сериал, смотришь первые секунд тридцать, пока никто еще не заговорил. Любуешься, какие там красивые кадры, как люди одеты, как здорово все снято. И думаешь: «Наверное, иностранный сериал». А потом оказывается, что наш!.. Сейчас нет возможности покупать чужое и приходится создавать свое. В итоге возникла ситуация, когда мы можем крепко встать на ноги и делать действительно крутые проекты.
— Вы сейчас и активно снимаетесь, и много играете в театре, а это совершенно разные способы существования актера. Как осуществляете переход из одной сферы в другую?
— Это вынужденная история. У нас, артистов, нет возможности перебирать харчами. Поэтому если у тебя есть и съемки, и театр, то это большое счастье… Я оканчивал Театральный институт им. Бориса Щукина. И у нас записан театр как основная специализация, на которую мы учились. То есть я все-таки прежде всего актер театра, а потом уже кино. И есть определенные навыки переключения. Плюс годами наработана динамическая система, когда ты имеешь маленькое количество времени на большое количество задач. И уже по привычке очень быстро перескакиваешь с одной задачи на другую. С опытом это приходит.
— В Современном Театре антрепризы у вас аж три спектакля: «Игроки», «Любимая женщина Дон Жуана» и «Любовь как магнит». В каком из них вам комфортнее как актеру?
— У меня все эти спектакли по-своему любимые. Но при этом в «Игроках» и в «Любовь как магнит» мы играем вместе с моим хорошим другом Алексеем Демидовым. А «Игроки» к тому же поставил мой старший брат Илья. И роль там достаточно интересная. Я играю немца Кругеля, шулера, одного из обманщиков, которые главного героя обувают и раздевают до нитки. И в спектакле «Любовь как магнит» мой персонаж очень интересный. Он сначала весь такой из себя мачо, а в итоге превращается в мягкотелого маменькиного сынка с ранимой душой. Играть этот переход очень увлекательно. Наверное, это яркая возможность попробовать то, что тебе не дают сыграть в кино. Я ведь острохарактерный артист. А на сцене есть возможность развернуться на полную.
Свежие комментарии