Нейросети убьют кино и ТВ?

Сергей Лукьяненко и Константин Эрнст, не сговариваясь, сделали громкие заявления об угрозах, которые несет искусственный интеллект традиционной масс-культуре. И не только ей! Эрнст заявил, что вообще все человечество в опасности…

Писатель Сергей Лукьяненко считает, что нейросети убьют киноиндустрию в ее нынешнем виде.

Но в то же время они подарят новые возможности творческим людям. На открытии Литературной мастерской, собравшей начинающих писателей со всей страны, знаменитый фантаст заявил:

— Пройдет 2-3 года, и вы начнете сами снимать фильмы по своим книгам — это я сейчас пророчествую. С помощью нейросетей, с помощью разных программ, просто нанимая режиссера или находя единомышленника, который скажет: «У тебя прекрасная книга, давай превратим ее в аниме или кинофильм». Мир кинематографа через несколько лет взорвется и лопнет. Это будет очень любопытно. И это будет драматично. И вы должны быть к этому заранее готовы. Через несколько лет вы сможете сами снять кино, сериал, мультипликационный фильм, просто написав текст и с помощью нейросети превратив его в видеоряд. Мир меняется. Это факт. Но в основе всего всегда лежит слово — история, сюжет и мир, которые вы придумали.

Константин Эрнст уверен, что нейросети поставят крест и на телевидении:

— Сначала искусственный интеллект поможет, сделав телевидение еще более визуально изощренным. А потом убьет не только телевидение, но и все человечество. Я не шучу. Видя практическую пользу искусственного интеллекта сегодня, люди не готовы остановиться и не понимают всю опасность ИИ в определенный момент его развития. Я почти 15 лет назад говорил о том, к чему технический прогресс приведет человечество. Надеюсь, что у людей хватит мозгов, чтобы осознать опасность и начать контролировать этот процесс.

Мы решили узнать у специалистов, которые как раз и работают с нейросетями, насколько реальна угроза со стороны ИИ для кино, ТВ и человечества в целом.

— ИИ действительно стремительно развивается, — подтверждает нейрокреатор Анна Комарова. — И это говорит о том, что нам тоже необходимо развитие. У нас в руках крутой инструмент, который может нести то, что мы сами в него заложим. Кстати, уже сейчас есть музыкальные клипы, вставки в кино, созданные при помощи ИИ, а также множество рекламы. Также хотелось бы подчеркнуть, что немногие знают, но уже сейчас нейросети помогают медицине, науке, истории делать большие открытия. Ведь они способны сократить обработку информации и решить те задачи, в которых человек зашел в тупик. Так же люди, работая с нейросетями, могут легко извратить и обезличить любую информацию с помощью контента и манипуляций. Но вместо того чтобы впадать в страх или в эйфорию, я предлагаю выбирать позицию ответственности. ИИ — это инструмент, которым надо пользоваться, чтобы усилить наши сильные стороны. Нейровидео не заменит для меня живую игру актеров. Нейроанимация не вытеснит дыхание сцены в театре. Но она может создать новый слой повествования, визуального языка, метафоры, которых не было раньше.

Футуролог, основатель НИМБ (нейро-испытательной мастерской будущего) Антон Попов также считает, что ИИ — это отличный инструмент в руках творцов. И он не несет для кино и ТВ смертельной угрозы.

— Не каждый человек с фотокамерой может стать выдающимся фотографом. Но профессионал точно сделает кино лучше с помощью ИИ, — отмечает эксперт. — Кто под угрозой? Средние актеры, телеведущие, говорящие головы. Внешность и голос таких людей действительно просто оцифровать, и давать читать новости их аватару, что уже делается. Технологии липсинка (движения губ) позволяют наложить любой текст и переписать дубли без актеров, переодеть их в разную одежду, выставить освещение в пасмурный день и не пропускать смены. Некоторых умерших актеров можно оживить, как, например, в фильме «Диверсант. Идеальный шторм» появился Владислав Галкин — актер, умерший в 2010 году. Или представьте, что с экрана школьникам свои стихи читает сама Ахматова, а теорию относительности объясняет на видео «живой» Эйнштейн. Это может восстановить интерес к документальному кино и повысить уровень вовлечения в образовании.